На сегодняшний день цифровизация представляет собой обыденное явление повседневной действительности, проникшее во все сферы человеческой жизнедеятельности – в политическую, экономическую, культурную и т.д.  [9, с. 52-52]. В результате, можно констатировать, что каждый гражданин Российской Федерации ежедневно сталкивается с цифровыми технологиями [10, с. 5-8]. В качестве наиболее распространенных примеров цифровизации жизни на современном этапе следует обозначить возможность получения россиянами дистанционного образования, электронный документооборот, совершение сделок купли-продажи в онлайн-формате, обращение за онлайн-консультациями в медицинские учреждения и т.д. Таким образом, следует согласиться с мнением Г.Г. Шинкарецкой, что внедрение цифровых технологий в экономику, а также в целом –  в повседневную жизнь граждан, является фактором развития, все боле наращивающим свою мощь [14, с. 119].                                                  Таким образом, учитывая столь стремительное внедрение достижений цифровизации в повседневную жизнь населения РФ, можно заключить, что проблема оптимизации нормативно-правового регулирования цифровой среды в российском государстве стоит достаточно остро. В особенности, необходимость своевременного ее решения определяется постоянными трансформациями в области цифровых технологий, возникновением все новых технико-технологических новшеств, функционирующих на базе цифровых платформ.

Безусловно, на современном этапе в российском государстве разработана и функционирует определенная нормативно-правовая база, регулирующая правоотношения, возникающие по поводу взаимодействий субъектов в цифровой среде, с использованием необходимых для этого технологий. Между тем, непрерывно расширяющиеся взаимосвязи права и процесса цифровизации, рост их взаимовлияния, предопределили возникновение вопросов, нуждающихся в нормативно-правовом решении, а также трансформировали характер субъектов права и обусловили возникновение новых форм ответственности [8, с. 13]. В рамках настоящей статьи было произведено исследование российской нормативно-правовой базы, регулирующей взаимоотношения субъектов права при взаимодействии в цифровой среде. Его проведение было направлено, в первую очередь, на выявление проблем и противоречий, присутствующих в отечественном законодательстве, регулирующем права и обязанности граждан в цифровой среде, а также на выработку рекомендаций по их устранению.

В качестве основных методов, использованных при проведении настоящего исследования, следует отметить такие частнонаучные методы, как формально-юридический и системный, а также общенаучные методы, в частности, анализ и синтез материала, первый из которых позволил выявить отдельные проблемы в отечественном законодательстве, регулирующем правоотношения в цифровой среде, а второй – представить «цифровое» законодательство в качестве определенной системы.

В первую очередь, необходимо отметить, что на сегодняшний день в России в контексте основных достижений цифровизации идет активное преобразование правового поля. В этой связи, непрерывно осуществляется процесс выдвижения, трансформации и реализации законодательных инициатив в данной сфере, что, в свою очередь, обеспечивает возможность оптимизации правового регулирования цифровой среды в Российской Федерации.

            Указанные меры являются необходимыми в силу того, что постоянное усовершенствование имеющихся и возникновение новых цифровых технологий обуславливает расширение предмета правового регулирования [7, с. 92]. В этой связи, Н.В. Разуваев отмечал, что многими учеными подчеркивалась связь между возникновением все новых виртуальных объектов правовых отношений и формированием «новой комплексной отрасли российского законодательства» [11, c. 20].         Необходимо отметить, что на сегодняшний день состояние нормативно-правовой базы цифровой среды в Российской Федерации характеризуется развитием, осуществляющимся по двум основным направлениям, а именно: 1) по линии совершенствования действующего законодательства в области регулирования правоотношений в цифровой среде; 2) по линии формирования новых законодательных актов, т.е. создания нового правового поля.

Итак, развитие отечественного «цифрового» законодательства в рамках первой из обозначенных линий реализуется посредством трансформаций положений уже действующих законодательных актов. В данном случае, преимущество отдается оптимизации гражданского законодательства. В частности, по мнению А.Ю. Яковлевой-Чернышевой и А.В. Дружининой, одним из ведущих аспектов адаптации гражданского права к современным явлениям в области цифровизации было включение в Гражданский кодекс Российской Федерации (далее — ГК РФ) такого понятия, как «цифровые права» в качестве объекта гражданских прав [15, с. 52]. Так, в соответствии с частью 1 ст. 141.1 ГК РФ, под цифровыми следует понимать права, названные таковыми в законе, как обязательные, так и иные, содержание и условия реализации которых определяются согласно правилам информационной системы, отвечающей признакам, установленным законом. В свою очередь, реализация, распоряжение, в том числе – передача, залог или обременение цифрового права иными способами, равно как и ограничение распоряжения цифровым правом возможны исключительно в информационной системе без обращения к третьему лицу [1]. В свою очередь, обладателем цифрового права признается лицо, в соответствии с правилами информационной системы обладающее возможностью распоряжения им в том случае, если иное не предусмотрено законом.

Необходимо подчеркнуть, что отдельными исследователями отмечалась сжатость значения определения «цифровых прав», внедренного в ГК РФ. Это объяснялось тем, что данная дефиниция свидетельствует лишь о форме реализации гражданских прав. В частности, на основании экспертного заключения по проекту Федерального закона «цифровое право» дефиницировалось в качестве нового способа фиксации гражданских прав [6]. Де-факто включение определения «цифровых прав» в гражданское законодательство является ответом на вызовы современности правовой системе Российской Федерации. В свою очередь, дискурс в научном сообществе по поводу дефиниции цифровых прав, а также оптимизации существующей нормативно-правовой базы, регулирующей взаимоотношения субъектов в цифровой среде, также подчеркивает актуальность данного вопроса.

Что касается второго обозначенного направления в развитии нормативно-правовой базы цифровой среды в РФ, а именно – формирования новых законодательных актов, необходимо отметить, что оно в настоящее время осуществляется на разных уровнях. Обобщение и анализ действующего российского законодательства в цифровой среде позволяет представить данный процесс в виде таблицы.

Таблица 1

Нормативно-правовые акты по уровням регулирования правоотношений в цифровой среде

            Таким образом, данные таблицы позволяют заключить, что на современном этапе в сфере развития законодательства, регулирующего правоотношения в цифровой среде, доминирующим является федеральный уровень, что подтверждается значительным количеством нормативно-правовых актов, изданных в последние годы. Они являются, своего рода, программными документами по развитию цифровой среды в Российской Федерации: в них закреплены национальные стратегии и цели цифрового развития государства. В свою очередь, отдельные аспекты нормативно-правового регулирования цифровой среды также нашли закрепление в законах федерального уровня.      В свою очередь, на уровне регионов законодательное регулирование цифровой среды на современном этапе осуществляется, в первую очередь, посредством разработки стратегий по цифровой трансформации отдельных сфер жизнедеятельности россиян, а также государственного управления субъектов российского государства. В виде ведомственных преобразовательных программ цифровой среды реализуется отраслевой уровень нормативно-правового регулирования, равно как и посредством правительственных распоряжений, устанавливающих правила взаимодействия субъектов в цифровой среде в рамках функционирования конкретных отраслей.                                                                                   Необходимо отметить, что если законодательные акты, разработанные и утвержденные на федеральном уровне, имеют целью установление правовой основы цифровизации, то акты, действующие на уровне отраслевом и региональном, закрепляют ведущие векторы изменений цифровой среды, применяемые для этой цели инструменты, а также определяют специфику реализации трансформационных процессов в отдельных отраслях отечественной экономики. Наконец, законодательство в исследуемой сфере на муниципальном уровне к настоящему моменту не получило должного развития, что является одной из проблем в области формирования нового цифрового законодательства. В результате, можно констатировать, что сформированные на федеральном уровне программы развития законодательства в цифровой сфере на муниципальном уровне далеко не во всех случаях получают практическую апробацию. Во многом указанная проблема определяется отсутствием возможностей конкретных муниципалитетов (нормотворческих, ресурсных и т.д.). для разработки законодательных актов, направленных на регулирование цифровой среды. Между тем, цифровизация муниципалитетов обладает высоким потенциалом с точки зрения улучшения качества жизни на местах. Она также представляет собой важный механизм обратной связи и средство привлечения населения к решению вопросов, обладающих актуальностью на местном уровне. В этой связи, А.И. Соколова подчеркивает, что именно в процессе совершенствования правового регулирования и применения отдельных цифровых технологий на практике взаимодействие органов местного самоуправления с населением трансформируется от «… информационного присутствия к интерактивному взаимодействию» [13, с. 5], что определяет необходимость развития нормативно-правовой базы в области цифровой среды на местном уровне. Тем не менее, к настоящему моменту нормативно-правовое регулирование цифровой среды на муниципальном уровне продолжает оставаться неразвитым, в силу чего муниципальные образования стремятся выстроить свою деятельность сообразно региональной стратегии. Представляется целесообразным уделять именно муниципальному уровню значительное внимание в силу того, что каждое конкретное муниципальное образование, учитывая различия в экономическом, культурном, а также иных областях развития, должно самостоятельно подходить к решению вопросов оптимизации нормотворчества в цифровой сфере, а также задач цифровизации, обозначенных перед ним регионом.

            Также анализ нормативно-правовой базы регулирования цифровой среды в Российской Федерации по отдельным уровням позволил выявить два ведущих проявления трансформации права с точки зрения его содержания: 1) конструирование общей системы нормативно-правового регулирования цифровой среды; 2) развитие законодательства, регулирующего правоотношения в цифровой сфере, на региональном и отраслевом уровнях.

            На этом основании можно сделать вывод о том, что отечественной системе правового регулирования взаимодействия субъектов в цифровой среде также присущи следующие проблемы, а именно: 1) проблема определения стандартов понятийного инструментария, иными словами, недостаточное теоретико-познавательное обоснование истинности понятий, используемых в цифровой отрасли права; 2) потенциальные риски противозаконного использования личных данных граждан, создание угрозы безопасности в цифровом пространстве в силу несовершенства нормативно-правовой базы, регулирующей правоотношения субъектов в цифровой среде. К указанным проблемам, как уже отмечалось выше, также относится неразвитость нормативно-правового регулирования правоотношений граждан, возникающих в цифровом пространстве, на муниципальном уровне.

            Первая из указанных проблем требует особого внимания законодателя в связи с необходимостью более детальной разработки проектов новых законодательных актов, а также внесения изменений в уже существующие положения законов, направленных на регулирование правоотношений граждан в цифровой среде. В частности, определение «цифровых прав», представленное в ч. 1 ст. 141.1 ГК РФ [1], следует расширить, изложив его в следующей редакции: «… под цифровыми следует понимать обязательные и иные права, закрепленные в законе, содержание и условия реализации которых определяются согласно правилам информационной системы, и предусматривающие возможность использования, создания и публикации цифровых произведений, доступа и использования компьютеров и других электронных устройств, коммуникационных сетей, в частности, Интернета».

            В свою очередь, изложение определения «цифровых прав» в данной редакции позволит, с одной стороны, конкретизировать область их применения, с другой – законодательно закрепить основные формы их реализации.

            В свою очередь, вторая проблема, а именно возникновение потенциальных рисков противозаконного использования личных данных граждан, а также формирование угрозы безопасности в цифровой среде [12, с. 9-10], в силу наличия определенных пробелов в законодательной базе, регулирующей правоотношения россиян в данной сфере, обусловлена, прежде всего, несвоевременной реакцией законодателя на стремительную цифровизацию окружающей действительности. Ведь повседневные общественные процессы, все более обезличиваясь, все чаще перетекают в цифровое пространство, нуждаясь в законодательном регулировании наряду с правоотношениями, реализуемыми в оффлайн-среде. Указанное обстоятельство формирует благоприятные условия для развития разного рода злоупотреблений и мошенничества в цифровой сфере.

            Как следствие, ведущей задачей по устранению данной проблемы в рамках оптимизации правового регулирования взаимодействия субъектов в цифровом пространстве выступает трансформация действующей законодательной базы, направленная на максимальное сокращение потенциальных рисков для граждан. На наш взгляд, анализ и обобщение действующего российского законодательства позволяет заключить, что если проблема субъектов цифрового права разработана в нем достаточно хорошо, то объекты цифрового права не получили в нем необходимого освещения. В частности, в гражданском законодательстве присутствует так называемая проблема «непризнанных» цифровых объектов, которые, несмотря на то, что не нашли законодательного закрепления, на практике становятся поводом для возникновения правоотношений в цифровой среде. К их числу можно отнести виртуальные объекты, доменное имя и т.п.

            В гражданско-правовых отношениях достаточно часто цифровые объекты де-факто представляют собой сведения, зафиксированные на электронном носителе в виде пароля, логина, файла и т.д. Однако, указанные объекты также обладают оборотоспособностью и ценностью вещи. В результате, указанные сведения сами могут выступать в качестве объекта правоотношений, формирующихся в различных сферах человеческой жизнедеятельности. Однако в Федеральном законе от 27.07.2006 № 149-ФЗ «Об информации, информационных технологиях и о защите информации» не содержится определения «цифровой информации», а также не раскрывается ее специфика [2].

         Таким образом, подводя итоги рассмотрению вопроса о современном состоянии нормативно-правовой базы цифровой среды в РФ, следует отметить, что, несмотря на ее развитие по линии как трансформации действующего законодательства, так и разработки новых законов, анализ положений законов, регулирующих правоотношения в цифровой сфере, позволил выявить определенные проблемы, а именно: 1) несовершенство терминологического аппарата «цифрового» законодательства в РФ; 2) наличие пробелов и противоречий, обуславливающих потенциальную возможность злоупотреблений и мошенничества в цифровой среде; 3) неразвитость законодательной базы, регулирующей правоотношения в цифровой поле, на муниципальном уровне.

Все указанные проблемы требуют повышенного внимания законодателя к их решению. При этом если первые две из указанных проблем определяют необходимость внесения соответствующих изменений в действующее российское законодательство, третья проблема имеет комплексный характер: ее устранение связано не только с инициативностью законодателя, но также с расширением материального и ресурсного обеспечения муниципальных образований.