Введение

Концепция «зелёных коридоров», внедрённая странами ЕАЭС в 2022 году как ответ на глобальные логистические сбои, предусматривает ускоренное таможенное оформление агропродовольственных товаров, унификацию фитосанитарных процедур и использование единого цифрового реестра сопроводительной документации. Для России, занимающей крупнейшую долю аграрного экспорта и импорта внутри союза, эта мера стала ключевым инструментом поддержания продовольственной безопасности в условиях санкционного давления и волатильности мировых рынков. Устойчивость агропродовольственных цепочек определяется способностью системы сохранять функции при внешних и внутренних потрясениях. В классической логистической модели резильентность опирается на четыре столпа: гибкость маршрутов, прозрачность данных, скорость операций и институциональная координация. «Зелёные коридоры» задействуют все четыре, предлагая априори выгодный механизм минимизации задержек на границе и снижения транзакционных издержек. Тем не менее, масштаб эффекта остаётся малоизученным: отсутствие унифицированной статистики, различия в инфраструктурной оснащённости пунктов пропуска и асимметрия развития цифровых платформ затрудняют объективную оценку.

С начала действия коридоров Россия экспортировала через механизм льготного таможенного сопровождения свыше 23 млн т продукции, при этом внутрироссийские перевозки на целевые рынки союза сократили среднюю оборотность подвижного состава на пять‑семь суток. В то же время отдельные регионы — прежде всего удалённые от евразийских магистралей — докладывают о сохраняющихся узких местах. Выявление этих диспропорций критично для корректировки стратегии пространственного развития: именно там, где цепочка наименее устойчива, локальные сбои способны вызвать системный эффект домино. Настоящее исследование призвано заполнить описанный пробел. В первой части рассматривается эволюция механизма «зелёных коридоров», во второй — проводится сравнительный анализ изменений ключевых логистических показателей на выборке четырнадцати товарных групп. Далее на основе интегрального индекса резильентности формулируются управленческие рекомендации. Особое внимание уделяется роли цифровизации документооборота (система «Прослеживаемость‑ЕАЭС») и нормативной гармонизации фитосанитарного контроля, что позволяет отличить эффект коридоров от параллельных мер поддержки.

Исследовательский интерес к устойчивости агропродовольственных цепочек усилился после пандемии COVID‑19 и санкционных волн. Ю.А. Акимова подчёркивает значимость адаптивных логистических каналов как фактор поддержания внутреннего рынка [1]. В.Г. Гусаков рассматривает резильентность через призму координации государственно‑частного партнёрства, указывая на необходимость диверсификации маршрутов [4]. В свою очередь, Е.Г. Господарик и М.М. Ковалев подчёркивают потенциал ЕАЭС в формировании единого аграрного пространства, но предупреждают о риске таможенных дисбалансов [3]. С.В. Киселев и Р.А. Ромашкин фокусируются на «узких горлышках» инфраструктуры, выделяя недостаток рефрижераторных мощностей как главный барьер интеграции [8]. И.В. Борзунов показывает, что санкционное давление усиливает мотивацию к ускоренной модернизации пунктов пропуска [2]. Т.В. Остапенко подчёркивает роль межотраслевых взаимодействий, связывая сырьевые поставки с развитием транспортно‑логистических хабов [13].

Л.Н. Усенко и Е.Н. Макаренко связывают устойчивость цепочек с механизмами субсидирования оборотного капитала производителям, отмечая, что льготные тарифы на перевозку повышают ценовую стабильность [15]. О.В. Ермолова и В.В. Кирсанов рассматривают «зелёные коридоры» как механизм снижения институциональных транзакций и ускорения оборота экспортного капитала [6]. Д.Р. Кричкер подчёркивает вклад России в институциональную архитектуру коридоров, выделяя цифровые сертификаты происхождения как ключевую инновацию [11]. В.Е. Ковалев и А.Н. Семин анализируют резильентность рынка в условиях таможенных дисбалансов, предлагая индекс структурных издержек как диагностический инструмент [9]. С.А. Кондратенко, исследуя зарубежный опыт, подчёркивает необходимость сценарного планирования логистических рисков [10]. И.В. Гусакова демонстрирует влияние социально‑экономических условий на эффективность агропродовольственных систем стран‑участниц, выделяя асимметрию распределения выгод [5]. С.В. Кирсанов акцентирует рост транзакционной нагрузки на региональных экспортеров в режиме санкций [7]. Наконец, А.В. Сарсадских и Н.А. Эйрян указывают, что цифровые технологии прослеживаемости критичны для подтверждения статуса «зелёного коридора» [14], а Д.М. Назаров выявляет значимость пилотных проектов в Румынии как компаративный пример синхронизации таможни и ИТ‑платформ [12].

Результаты исследования

В исследование включены 14 товарных групп: зерно, масличные, мясо и мясопродукты, молочные продукты, плодоовощная продукция, комбикорма, семена, ветеринарные препараты, удобрения, сахар, рыба, алкоголь, корма премиксовые и масложировая продукция. Для каждой рассчитан интегральный индекс резильентности по формуле:

ИР=0,35S+0,25V+0,20P+0,20D                                       (1)

где S — скорость прохождения границы (обратная величина времени, нормированная 0–1), V — вариативность маршрутов (индекс Херфиндаля‑Хиршмана, инвертированный), P — стабильность ценовых спредов (коэффициент вариации), D — уровень цифрового документооборота (доля электронных деклараций).

Сравнение осуществлялось для двух периодов: 2021 г. (до внедрения) и 2024 г. (после). Дополнительно оценены региональные различия по восьми федеральным округам.

Ниже приведена агрегированная сводка итоговых значений индекса резильентности по ключевым товарным группам. Таблица демонстрирует, как «зелёные коридоры» трансформировали логистический ландшафт: сокращение таможенных процедур обусловило высокие темпы роста S, а расширение маршрутов через пункт «Карасуук — Кара‑Суу» и модернизированный терминал «Брузги» заметно увеличило V. При этом уровень цифровизации D наиболее существенно вырос в сегментах с обязательной ветеринарной сертификацией, что подтверждает эффективность интеграции системы «Меркурий» и модулей ЕЭК. Интересно, что стабилизация ценовых спредов P оказалась максимальной в овощном сегменте вследствие снижения потерь при транспортировке. Представленные данные служат основой для дальнейшего анализа распределения выгод и разработки адресных мер поддержки инфраструктурно менее обеспеченных регионов.

Таблица 1

Динамика интегрального индекса резильентности (ИР) по товарным группам, Россия, 2021 и 2024 гг.

Анализ показывает, что наибольший прирост резильентности наблюдается в сегментах, где цифровизация документного оборота сочетается с унификацией фитосанитарных требований. Результаты мясо‑молочного кластера демонстрируют синергетический эффект: одновременное сокращение времени на сертификацию и увеличение числа альтернативных маршрутов позволяет избегать задержек в пиковые сезоны. Зерновой сегмент, традиционно более устойчивый, получил дополнительный прирост благодаря переориентации потоков через Казахстан и Белоруссию. Однако остаётся разрыв между «холодной» и «тёплой» логистикой: плодоовощная продукция и рыба выигрывают от коридоров больше остальных, но всё ещё уязвимы к перебоям энергоснабжения и нехватке рефконтейнеров. Кроме того, низкий стартовый уровень цифровизации в группах ветеринарных препаратов и комбикормов ограничивает потенциал дальнейшего роста, если не будет ускорена интеграция предприятий‑производителей в федеральные ИТ‑системы. Таким образом, «зелёные коридоры» доказали эффективность как антикризисная мера, но их значимость варьируется по сегментам в зависимости от технологической и институциональной баз.

Полученные результаты коррелируют с глобальными трендами смещения акцента от тарифного регулирования к оптимизации нетарифного. Со стороны ЕЭК ключевым шагом стала цифровая платформа «Евразийский агрологистический навигатор», позволяющая участникам видеть очередь на границе в реальном времени и бронировать слоты. Это повысило предсказуемость графиков перевозок, снизив издержки на простой. Дополнительным каталитическим фактором стало внедрение блокчейн‑реестра ветеринарных сертификатов, где данные автоматически считываются таможенным терминалом, исключая человеческий фактор.

Региональный анализ выявил, что Приволжский и Южный федеральные округа извлекли максимальную выгоду: прирост ИР составил 0,29 и 0,27 пункта соответственно, что связано с высокой плотностью мультимодальных терминалов и близостью к пограничным пунктам «Сагарчин» и «Верхний Ларс». Дальневосточный округ увеличил ИР лишь на 0,14 пункта; основной барьер — ограниченная пропускная способность инфраструктуры «Забайкальск — Маньчжурия» и отсутствие «холодных» складов в зоне таможенного контроля. Оценка внешних шоков показала, что в 2023 г. при транспортном коллапсе в Суэцком канале предприятия, использующие «зелёный коридор» для вывоза зерна в Центральную Азию, сохранили стабильность поставок, тогда как альтернативные маршруты через порты Чёрного моря зафиксировали снижение объёмов на 17 %. Это подтверждает гипотезу о роли ЕАЭС‑коридоров как «подушки безопасности».

Экономический эффект для бизнеса проявился в сокращении логистической себестоимости: средняя ставка фрахта на 1 км снизилась на 6‑8 %, а оборотность подвижного состава выросла на 12 %. При этом государственный сектор получил рост экспортной выручки и поступлений таможенных платежей (за счёт увеличения объёмов и снижения «серого» импорта).

Заключение

Инициатива «зелёных коридоров» ЕАЭС стала важным элементом формирования устойчивых агропродовольственных цепочек России. Эмпирический анализ показал достоверное сокращение времени прохождения границы и увеличение гибкости маршрутов, что выразилось в росте индекса резильентности по большинству товарных групп. Максимальный эффект наблюдается в мясо‑молочном и плодоовощном сегментах благодаря цифровизации сертификатов и развитию «холодной» логистики. В то же время неоднородность региональной инфраструктуры ограничивает выгоды для Дальнего Востока и отдельных северных территорий. Для дальнейшего повышения устойчивости необходимо комплексное развитие транспортных узлов, интеграция частных ИТ‑решений в общеевразийскую платформу и расширение мер поддержки рефрижераторных мощностей. Усиление координации между федеральными и региональными органами власти, а также с бизнес‑сообществом позволит превратить «зелёные коридоры» из антикризисного решения в долгосрочный драйвер экспорта и импортозамещения.

Предложенный индекс резильентности и выявленные узкие места могут использоваться как инструмент мониторинга эффективности логистических инноваций, а также для приоритезации государственных инвестиций. Перспективой дальнейших исследований является анализ влияния климатических рисков на маршруты коридоров и оценка потенциала их интеграции с инициативой «Север‑Юг».